Стихи7

Восемь строф о лесной прогулке

Хохот шамана подсказывал путь
Эхом из смежного мира.
Компас показывал строго на грудь,
Где заключалась вся сила...

Каждая тень говорила со мной
Профилем крон символично.
Ветер мне всё объяснял, как родной -
Ласково и поэтично.

Голые корни коряжистых пней,
Озера лёгкие волны...
Помню ли всё, что во мне, в глубине?..
И почему я не помнил?..

Рядом ответ. Это пепел костра.
Пламя сует и сансары...
Кто-то потом здесь сидел до утра
На пустотелой гитаре.

На небольшом пяточке без травы
Струны впечатались в землю.
Скоро срастутся они, словно швы.
Так всё зеное. Я внемлю...

Люди остались на месте душой,
Чувством желая делиться,
Чуя, что скоро философ большой
Должен за ними явиться.

Шорох листвы поманил меня в даль,
Словно руками за плечи...
Мудрое счастье - почти как печаль.
Утро спокойно, как вечер.

Аист дождался меня за кустом
И, уходя над рекою,
Он показал мне, что будет потом,
В час неизвестный, с душою.

----

Восемь строф про цыгана

Цыганин яростно молился,
Садясь в машину, в дальний путь.
И быстро, сотни раз, крестился,
Чтоб не исчкзнуть где-нибудь.

Завыла старая "девятка",
Дрожжит иконка на стекле...
И мир вокруг - настолько шаткий,
Как белый кот на барахле.

Когда-то, в Индии далёкой,
Твой прадед мужем шудры стал,
И положение высОко
Весь род навеки потерял.

Однако, с этим не смирившись,
Нарушив все законы каст,
В чужую землю удалившись,
Твой род себя от рабства спас.

Родные брата не убили,
Чтоб свадьбу ту предотвратить,
А тихо вещи все сложили,
Не зная, где же будут жить.

Их путь лежал через просторы
И приключения таил.
Себя ни чем не опозорив,
Их караван по миру плыл.

Незримым компасом в грудине
Твой род пророчества вели
Под небом сумрачным - и синим,
Вдоль чистых рек - и по пыли,

Рисуя странный путь на карте,
Который знает только Бог.
И каждый день, на новом старте,
Услышать можно его вздох.

Стихи набросаны вечером 06 июля 2017 года по мотивам увиденного в тот день отъезда цыган.

----

Дао циркад. Восемь строф про счастье

Помнишь, солнце ярко светит,
Воробьи к нему летят...
Из травы, везде на свете -
Непрерывный звон циркад...

Всё - как раньше, как обычно,
В твой последний жизни день...
И до боли симпатично
Даже пень бросает тень.

Не понятно, как при этом
Может быть твоя беда.
Неужели этим летом
Ты исчезнешь навсегда?

В глубине таится чувство:
Не должно такого быть.
В ощущениях так густо,
Что нельзя, нельзя не жить...

Если всё это знакомо
(Словно автор этих строк),
Знай, что быть тебе живому,
Ибо миром правит Бог.

Не забудь же больше только
Чувство этой красоты.
Увлекайся всем настолько,
Чтоб не стало пустоты,

И умей остановиться,
Прежде чем наступит слом,
Далеко перед границей,
Где благое станет злом.

Помнишь, солнце ярко светит,
Воробьи к нему летят...
Из травы, везде на свете -
Непрерывный звон циркад...

----

Восемь строф о чёрном маге

Он - чёрный маг, он может много,
Кроме, от силы, одного:
Он не способен видеть Бога,
Который есть творец всего.

Самое чувственное чувство
Он не способен ощущать
(Красу вселенского искусства
Знает лишь тот, кто мог прощать).

Он дышит воздухом, не чуя
Благоухания листвы,
Живя как будто бы впустую
На чудных берегах Нивы.

Стрижи не вторят его мыслям
В попытках мир понять сквозь боль.
Даже его слеза не чиста -
В ней - яд, который выпал в соль.

И призывая тёмных духов,
И побеждая всех врагов,
Ему так холодно и сухо,
Как в Аде, в первом из кругов.

И тяготит такое чувство,
Как будто в жизни смысла нет -
Его могучее искусство
Ему же и приносит вред.

Он в исполнении желаний
Почти что Бога превзошёл,
Но почему-то без страданий
Он счастья в жизни не нашёл.

Наверно, в этом и расплата.
Конечно, милостив Господь,
Но жить без чувства - хуже ада,
В котором мучается плоть.

----

[https://t.me/SNLazarevGroup/168754]
[https://web.archive.org/web/20231215093840/https://t.me/SNLazarevGroup/168754]
[https://archive.ph/B5fba]

Восемь строф вдвоём

Мне хочется свободы, и покоя,
И тишины, в которой льётся стих -
Где вспоминать мне не придётся, кто я,
Искать себя в большой толпе других...

Но знаю, что поэт - наследник боли.
Я благодарен ей за каждый слог
И признаю, что это - в моей воле,
Ибо иного выбрать я не смог.

Но почему прекрасное так больно?
Но почему великое - крушит?
Ломает тело, ибо не достойно...
Оно без боли не достойно жить.

Достигнуть сингулярности сознанья,
В воронке просветлений утонуть
Возможно только лишь путём страданья -
Иначе не постигнуть жизни суть.

Мне хочется свободы, и покоя,
И тишины, в которой льётся стих -
Но ещё больше я хочу другое:
Хочу уроков творчества лихих.

Пусть жизнь меня склоняет и рифмует,
Ведь я умею и её читать.
О, как душа от этого ликует...
Хоть тела может в один миг не стать.

За это не обижен на природу -
Боль помогает думать обо всём,
Советуя, как старая колода
В кармане: с болью мы всегда вдвоём.

Всё тайное когда-то станет явным -
Мир тоже всполыхнёт моим огнём,
Но, будь я даже трижды переплавлен,
Я буду помнить эту жизнь вдвоём.

----

Путь в себя (восемь строф)

Вокруг лежат листы мукулатуры
В осыпавшемся собственном песке,
Незавершённой партии фигуры
Стоят, покрывшись пылью, на доске.

Бледнеет полувыцветшая скатерть,
Раскрыв узором прошлые мечты.
Как хорошо, что путь в себя не заперт...
О, сколько же там было красоты...

И сколько красоты в этом моменте...
Я знал, что всё вернётся... Это явь...
В душе всё чётче, чем на киноленте -
Куда вокруг ты взгляд свой ни направь...

Что из желаний сбЫлось - уж не важно,
А важно лишь, что чувствовал в уме.
Всё остальное - временно, миражно,
А что внутри - то так и есть во мне.

Был ли доволен я любым исходом?
Использовал ли шансы, чтоб творить?
Брал ли урок у каждой непогоды?
Не забывал ли с Богом говорить?..

И знал ли, что когда-то, через время,
Я буду так сам на себя смотреть,
Когда те годы с чаяньями всеми
Уйдут под воду памяти на треть?..

Проходит солнце в том же направленьи
По полу, и потом - за горизонт.
О, сколько помню в каждом том мгновеньи...
В них плавает душа моя, как зонд.

Заходит за пустой балкон соседей
В оранжевой надежде и тоске...
И кроме чувств нет никаких наследий.
Всё остальное - рифмы на песке.

----

Небесные качели. Восемь строф

Я мечтал на небесных качелях
О значении звуков и цифр,
О значеньи мелодий капели,
Видя в ней незадачливый шифр,

О значении падавших листьев,
Кодов матрицы стен кирпичей,
О текстуре асфальта, как жизни,
Чей по трещинам льётся ручей.

Пролетая сто раз над землёю,
Я запомнил все мысли свои,
Так что даже внизу, за игрою,
Не забуду я их в бытии.

Мне напомнит о них каждый случай,
А порой даже просто предмет.
И на каждый вопрос я за тучей
Отыщу свой небесный ответ.

В парке я на качели присяду.
Мне достаточно их, чтоб взлететь.
Вся планета - доступная взгляду,
Если этого очень хотеть.

Даже слыша качели из окон,
Просто их повторявшийся скрип,
Возношусь, улетая далёко,
Ибо я ни к чему не прилип.

Всё останется в сердце со мною,
А земное - лишь образ его:
Как с каноэ шагнуть на каноэ
И с собой не забрать ничего...

Так сменяются судьбы и жизни
В параллельных и общих мирах -
Словно танец огней в анархизме,
На поверхности - бликов игра.

----

8 строф о потерянных листах

Довольно многие листочки,
Что я писал в своём пути,
Ни в том, ни в этом уголочке
Не удалось потом найти.

Возможно, это ангелочки
Их отложили для себя,
Чтоб размышлять над каждой строчкой,
Красиво тучами клубя.

Когда мы встретимся однажды,
Они мне всё передадут,
Ведь это будет очень важно -
Подумать Там, что думал тут.

А может, сам к себе, незримо,
Когда-то в прошлое вернусь,
Через плечё взирая мимо
На счастье жизни и на грусть,

Как мной писались эти строки.
И лист поднять не удержусь,
Когда он упадёт под ноги,
А я, за чтением, нагнусь.

Моя фигура удалялась,
А я читал упавший лист,
И мне ни что не оставалось,
Как взять его, пока он чист.

Мне жаль, что только в вечном мире
Узнают мысли этих строк...
Я растворюсь с листком в эфире,
Как выбрала судьба и Бог.

Но это, всё-же, красивее,
И больше пользы для души,
Что прочитать потом сумеет
Себя в заоблачной тиши.

----

Восемь строф о мировом сектанстве

Среди больших невеж есть секта капитанов,
Чей компас заводной всегда на всё готов.
Есть секты лжесвятых, и троллей-критиканов,
И болтунов пустых, маньяков всех родов...

Есть секта из невеж настойчиво-банальных,
Готовых нам помочь практически везде.
Есть секта чудаков, что просто гениальны.
На базе их идей построен мир людей.

Особенно чудны быват те, кто видят
В чудачествах чужих враждебность или дурь.
И если вдруг у них родится буйный лидер,
То в мире настаёт эпоха адских бурь.

Есть секта чудаков, что ценят мир абсурда
И могут в нём найти гармонию и суть.
На фоне них мы все - безлобые манкурты,
Не знающие цель, куда мы держим путь.

Есть секта чудаков, что к вам неравнодушны.
Есть секта чудаков, что сами по себе.
Есть секта чудаков, что так великодушны...
Они приносят мир, прощая всё тебе.

Один большой чудак во всём подсказки видит,
Другой привык всегда валиться напролом.
Вот, яркий человек командует, как лидер,
Но через сотню лет не вспомнится о нём.

Десятый - пишет в стол, для новых поколений.
Понять его, увы, не смогут в наши дни.
Другой чудак кричит, что он - последний гений.
А гений, как чудак, всегда стоит в тени.

Есть секта чудаков на вред себе и людям.
Есть секта из невеж, начитанных до лжи.
Её не истребить. Она во веки будет.

Есть секта чудаков,
с кем хочется
дружить.

----

Восемь строф из сожжённого мира

Домой вернувшись в ясный день
И сев за стол прямоугольный,
Моя задумчивая лень
Пустила душу в танец вольный.

Застывший в пальцах карандаш,
Как будто он - обломок спички,
Спалившей мир бездумный наш,
Упал на белую стриничку

Среди пустыни, где душа
Так безнадёжно одинока
И потому едина с Богом,
За солнцем больше не спеша.

Душа вращается вокруг
Светила - вместе с всей землёю -
На кухне, с чашкой в пальцах рук
Сквозь бездну мёртвою петлёю...

Маяк последний - солнца свет
Напоминает мне о мире.
Но и его взаправду нет
В придуманном для нас эфире.

Всевышним солнце зажжено,
Чтобы давало свет на время
И радость счатья между теми,
Кто смортит жизнь - 3D-кино.

Про мир земной - обломок спички
Напоминает мне сейчас
И карандаш, упавший нИчком
В моей осознанности час.

Но я - не здесь, а в безвременьи,
Где только мысли и письмо,
А остальное - лишь веденье,
Легко прошедшее само.

----

Восемь строф ночных прогулок

Я гуляю по ночам,
Ангела пугая,
Словно что-то в них ища,
А чего - не зная.

Звёздный свет меня хранит
И ведёт сквозь годы -
Путь раздумьями прошит
По небесным сводам.

Здесь кончается Казань,
Я уже в округе...
Сколько жизней? Где та грань
Между ними, в круге?..

Сколько было лет, планет?..
Сколько было мыслей?..
И возможно ли ответ
Записать как числа?..

Не печалься, ангел мой -
Я в живых останусь.
Ни с вселенной, ни с тобой,
Знаю - не расстанусь.

Будем так же размышлять,
Как и здесь ходили,
Отправляясь погулять
В каждом новом мире.

С каждым новым шагом ввысь
На пути познанья,
Милый ангел, обернись
На себя за гранью...

Я гуляю по ночам,
Выходя за время,
И оказываясь там
Сразу всем и всеми.

----

о моём пути

Почему на заборах - по восемь крестов
В бесконечных моих тратуарах?
Почему так картинно паденье листов
И звучанье далёкой гитары?..

Словно это - не жизнь, а задуманный фильм:
В каждом шаге - логичный сценарий.
Высший разум снимает для вечности - иль
Для архангельских школ-семинарий?..

Кинокамера - где-то во мне глубоко
С перископами глаз и с радаром,
Что способен улавливать столь далеко,
Словно жить во всех нас аватаром:

Он способен смотреть на свой путь с высоты,
Отражая сигналы от неба,
Оставляя иллюзий земные мечты
И питаясь познания хлебом.

....
....
....
....

----

Повесть двора. Восемь строф про один двор

Старая собака
Нашего двора
Всё лижит, бедняга...
Лавка - конура.

Может, рядом лягу,
И за своего
Примешь ты бродягу
Мира одного -

Одного с тобою
Этого двора.
Слышишь ли, как вою
Ночи до утра?..

Всем вокруг известно,
Как тебя зовут.
С первого подъезда
Кормят, гладят, ждут...

А меня, как душу,
Кормят небеса.
Видимо, я нужен
Тоже их глазам.

Вечно повторялось:
Выхожу - и "Гав!",
Дверь приоткрывалась,
На асфальте - "Раф!":

Дети изучили
Даже твой акцент -
Мелом воскресили
В вечности момент...

Дождь когда-то смоет
Твой приветный лай...
Двор на небо взмоет,
Как даосский рай.

----

Восемь тихих строф о земле

Как будто в мире параллельном,
Я существую на земле,
Хотя живу в другом - бестельном,
Где бесконечности в нуле,

Где я, такой же, в многих жизнях,
И в безразмерном душ числе.
Хотя я истинный - лишь в присне,
Но путешествую в петле,

Творимой собственным сознаньем,
Безмерным духом тьмы планет,
В связи с единственным призваньем,
Извечно льющим жизни свет.

О, как прекрасно осознанье
Сего, живя в одной из них...
И как велико созерцанье...
И как прекрасен этот стих...

И в этой жизни неприметной
Мне лучше, чем было в царях,
Ибо все царства беспредметны,
Как отражения в морях -

В морях глубоких размышлений,
Которых в суе не понять
Без длительных уединений,
Ведь не к лицу царю ронять

Из рук свой скипитр державный,
Оставив просьбы всех людей.
И главный потому - не главный,
А воплотитель лишь идей.

Как хорошо в тени у жизни,
Под непрерывный дзен дорог,
Всё понимать, как будто в присне,
И существуя между строк...

----

Восемь строф о себе

Взгляну на жизнь земную:
Был я или нет?..
А, может быть, в иную
Я играл сто лет?..

И что за ней стояло
В глубине души?..
И что душа искала
В этой чудной лжи?

Как странно: эту сказку
Звали "белый свет",
Но в ней играли краски,
Как безумный бред.

А настоящий мир был
Абсолютно бел -
Хватило крикнуть сил бы,
Только я не смел...

А впрочем, кто услышит
В лабиринте снов?
Лишь тот, кто тоже дышит
Тайнами миров.

Я обнимал пространство,
Щупал кирпичи.
Как странно постоянство
Пламени свечи...

Так жил я в этом мире,
Понимая всё...
Был из окна в квартире
Духом вознесён

И странствовал по смыслам,
Мир оставив сей,
В миру безмерно чистом -
В родине моей.

----

Восемь строф, посвящающихся потерянному сегодня записному листу

Моя мечта довольно непроста -
Остаться на утерянных листочках.
Воскреснуть в строках падшего листа
Желает мой философ-одиночка.

Я знаю, всё вернётся, и кружа,
Лишь намекнёт, что возвратилось больше,
Но это - не конец для виража,
Я улыбнусь, что я готов на столь же.

Весь этот мир в иллюзии миров
Вместе со мной падёт под мои ноги:
В одном листе - со всех дорог покров
И мыслей бесконечных моих логи.

Подует ветер, резко приподняв
И унося лист в сторону заката...
А я смотрю бездвижно, всё поняв,
Оставив мироздание под катом.

Возможно, проживу ещё не раз
Я эту жизнь, пытаясь знать, как лучше;
И встречу, мои мысли, снова вас,
И запишу опять на всякий случай...

Для высших размышлений вы потом
Окажитесь одним из ста примеров -
Не нужным, хоть и памятным, хвостом
Кометы мыслей космоинженера.

Я буду постигать, как постигать,
И размышлять о том, как лучше мыслить,
И как миры из сердца извергать,
Где нет их правил - где светло и чисто...

Я в них во всех созданьях появлюсь,
И разберусь в законах новых логик,
Но грустно, вспоминая, улыбнусь,
Когда мне старый лист падёт под ноги.

----

Восемь строф про возвращение

Отрешение - как основа,
Воскрешение - как судьба...
В жизни это отдюдь не ново,
Просто - следущая глава.

Я оставлю земле подарок -
Мои книги поймут потом,
И язык будет в них не старый -
Он как раз станет ей ведОм.

Не скажу, что вернусь обратно,
А, скорее, наоборот -
Мир придёт ко мне невозвратно
По реке осознанья вброд.

Ни на лайнерах, ни на лодках
Эту реку не одолеть -
Только если, шагая кротко,
Песню Света душою петь.

Всё вернётся, а я растаю,
Разбиваясь на капли снов,
Разлетаясь небесной стаей,
Чтоб в себя возвратиться вновь.

И, когда я в себя слетаюсь,
Возвращаясь со всех планет,
Я историями питаюсь
И всё снова ищу ответ,

Как уметь поступать вернее,
Прежде опыта видеть суть,
Ощущать Абсолют сильнее -
Так, чтоб им разрывало грудь,

И забыть было невозможно
В суете своего пути,
И ни чувства, ни мысли ложной
Не могло бы на нём придти.

----

Восемь строф об одном вопросе

Лови мои фантомные миры -
Случайных ответвлений отголоски:
Огней вечерней суеты дары
И взглядов обернувшихся полоски.

На перекрёстке параллельных снов
Не относитесь к спешке, как к обузе,
Где вопли безрассудных крикунов -
Мотивы для создания иллюзий.

Как выбран мир, в котором я живу?
Наверное, чтоб было больше смеха:
Опровергая мысли наяву,
Постичь за дни он помогает вехи.

Когда он растворится среди всех,
Наверно, станет он моим любимым,
И я с улыбкой вспомню его смех
И тонкий юмор, столь неповторимый...

Снуют по тротуарам, как в бою -
Не люди, а пожарные рассчёты...
Я взглядом одного остановлю
И отстранённо вопрошаю: кто ты?..

Провалится куда-то его дух:
От матрицы отключена программа...
И этот мир вдруг станет миром двух
Сознательных средь карусели хлама.

Теперь у нас опять одна душа -
О ней всего лишь нужно было вспомнить...
В любой момент, в любых мирах кружа,
Она светла, доступна и бездонна.

Из будущего в прошлое вернусь,
Чтобы себя остановить там взглядом,
Ловя в глазах одновременно грусть
И радость видеть ангела - из ада.

----

Восемь строф про связь со Светом

Понимая, что не усну,
Обнимаю свою подушку,
Вспоминая одну сосну,
Что мне пела в лесу на ушко.

Представляю, закрыв глаза,
Как деревья уходят в небо:
Я вернуться могу назад,
Или даже туда, где не был.

Когда мы опускаем взгляд
Не под ноги, а глубже - в душу,
Мысли птицами вверх летят:
Мы всё видим - смотреть не нужно.

Только важно не забывать,
Наблюдая потом глазами,
Если будем не узнавать
То, что мы сочинили сами:

Там не может быть ровный путь
Без подъёмов, зигзагов, спусков:
Нам идти по нему - чуть-чуть
Было б как-то немного грустно...

Лучше - между корней тропа,
И загадка за каждой веткой,
Чтобы чувствовала стопа,
Орентируясь по применткам.

Мы узнаем тропинку ту,
Как и речка находит русло:
Дух тропой описал мечту -
Пусть не устно, но так искусно...

Там я встретил и ту сосну,
Что последней горит в закате.
Как под знаком, под ней шепнул:
Этот путь, это место, святы.

----

Восемь строф о пути духа

Обнимая колени
В фиолетовом дзене,
Я один под Селеной
Во Вселенной Творца.

Только ангелы-тени,
Угадавшись в мгновеньи,
Всё прочтут с упоеньем
С худого лица.

Никакого испуга,
Ведь мы - мысли друг друга,
Параллельные жизни
Одинокой души.

И мы ходим по кругу,
Словно руку за руку,
В безвремении-присне,
Где путь наш лежит.

А потом, возвращаясь,
И с Началом сливаясь,
И слегка улыбаясь,
Мы опять есть Одно.

Надо всем поднимаясь,
Не стремясь и не каясь,
Светом лун озаряясь,
Смотрим жизни кино.

Этот мир сотворяя,
Мы от края до края
И от ада до рая
Познаём суть вещей,

Каждый раз забывая,
Из себя постигая,
Созерцаем на стаи
Перелётных грачей.

----

Восьмистрофие утра

Автобус едет. Женщины, каляски
Бегут в окне ему на перегон...
Так с детства люди привыкают к тряске,
В которой жизнь проносится, как сон.

Взгляни: она мягка и монотонна
За непрерывной гонкой и войной,
И для души возвышенной - бездонна,
Как глубина горячки у больной.

Жар позволяет чуточку подняться
Над всем, происходящим в этом сне,
И ни за что уже не волноваться,
А наслаждаться притчей, как извне.

Свои-чужие мысли и моменты
Похожи, словно жизнь одной души,
Разбившей варианты на фрагменты
Для киноленты, где лишь миражи.

Предав себе различные оттенки,
Душа играет в жизнях свой мотив,
Под звуки флейт обняв свои коленки
И осознав, как мир путей красив:

Как можно угадать по первым нотам,
Какой возьмёт в дальнейшем флейта тон,
Как запоёт в какой ячейке соты
(Когда у кадров совпадает фон),

К чему придёт и как преобразится,
Как отзовётся в прочих голосах,
И как её звучанье будет литься,
Всё больше удаляясь на часах.

Автобус едет. Женщины, каляски
Бегут в окне ему на перегон...
О, сколько в этой суе тайной ласки -
В познаньи сказки, что со всех сторон...

----

Восемь вопрошающих строф

Мир - это сказка, где мы превращаемся в разных существ,
В жизни за жизнью друг друга узнав по благоуханью.
Из бессознания мы воскрешамся в море веществ,
Словно всплывая главой на поверхность во время купанья.

Как поведёт себя в новом сценарии наша душа?..
Сможет открыто не согласиться с букетом традиций?..
Станет отцом поколений, и сЁстер, и братьев смеша?..
Или от сопротивлений не сможет во глубь обратиться?

Станет ли первым учителем Света, не слышав о Нём,
Или застрянет в борьбе между внешнем, и внешнем, и внешнем?..
Будет ли ночью пытаться понять то, что чувствовал днём
И над причинами размышлять днём осенним и вешним?..

Будет умом лишь искать оправдания страсти, борьбе
Или, желая познания - осознавать, что в себе,
И размышлять справедливо, как-будто извне,
Ибо душа - не в страстях, а на белой Луне?..

Где воплотится потом наша матрица склонностей-чувств?..
Что ей не понятно в прошлых мирах на уроках?..
Чем её путь будет полон и чем будет пуст?..
Сколько ей нужно витков, аллегорий и сроков?..

Наши сознания рядом всплывут, и не раз.
Прошлого помнить не будем, но можем почуять
И догадаться, подумав, что трогает нас -
Дверь приткрыв за спиной, оглянувшись, входную...

В стёклах за тамбуром видим соседний вагон:
Люди ситят симметрично своим отраженьям.
Это всего лишь мы сон поменяли на сон,
Чтобы в реальность внутри совершить погруженье.

Кроме неё ничего у нас больше и нет:
Только лишь чувства, а внешнее - их голограмма.
Чертит её через рамы блаженный божественный Свет -
Сквозь трафорет не постигнутой нами самими программы.

----

Восемь строф о картах

Люблю, когда разбрасывают карты
На тротуарах городских дорог.
Как в матрице, случалось это в марте,
Когда снегам и вьюгам вышел срок.

По ним пред мною кошка проходила,
Играли масти в свете среди луж.
Я ощущал, что это - момент силы,
Только не той, когда срывают куш:

Наоборот - просвет для размышлений
В моём пути меж зим и между лет.
Хотелсь встать пред ними на колени,
Задумавшись, неся свой крест из бед.

Но, проплывая мимо от движений,
Шептали мне шестёрки и валет
Не столько слов гадальных откровений,
Сколь танца Шивы искренний привет.

Танец важнее знания о судьбах, -
Их танец учит находить в сердцах,
Чтобы с тропы небесной не свернуть бы,
Идя по ней сквозь смех людей и страх.

Встречал я карты часто в том районе,
В котором видел из окна закат,
Играя в них же в детстве на балконе
Под песни первых светлячков-цикад.

И ветер наровил сорвать колоду
И унести в последний тусклый свет,
Тая за каждой картой судьбы, коды,
Попытки людям дать небес совет...

Моя игра - фрагмент игры Вселенной,
Её задумка для меня и тех,
Кому под ноги ляжет вдохновенно
Из рук моих отпущенный успех.

----

Восемь строф попутчикам

Мы мчимся, как поезд-самоубийца,
Идя за внутренней красотой,
Бесконечно творящей, сковав лица,
Рельсы над отступающей пустотой.

Друг за другом рождаются в нас вопросы,
Усложняясь по кругу былых идей.
Меж столбов прогибаясь, стальные троссы
Собирают познания тьму частей.

Кто-то сядет и вскоре обратно выйдет,
Ведь любая станция - целый мир.
Их твои глаза отрешённо видят,
Созерцая между миров эфир.

Вот, сидевший рядом - в окне проходит...
Поезд плавно тронулся, обогнав.
Всех, кто вышел раньше - опять обходит,
Кто у перехОдных уже канав.

Им остался шаг до лесного рая,
До блаженства к домикам дач пути.
Из окна сознания понимаю,
Что напрасно к целям спешить идти:

Через пять минут я уже далёко,
И меня им больбше не обогнать,
Ведь уносят мысли меня без срока,
Ибо много нужно ещё познать.

Оставаясь здесь, не имею зависть
К проносящимся у окна,
Ибо все они - это тот же я ведь
В многоликой версии жизней сна.

Остаётся лишь помохать рукою
Уходящим путникам в рай лесной.
По дороге помни, что я с тобою
И являюсь даже самим тобой.

----

Восемь строф на бесконечности языков

Как домик карточный на ладони -
Наше трёхмерное бытиё.
Его, может быть, и ни кто не тронет -
Само уронит листьё своё.

И что в нём было? Всего лишь воздух,
А карты - тоньше, чем ноготки.
Секундой прежде было не поздно
Дивиться, как же они тонки.

Вот, всё наглядно уже и просто:
Мир мыслью был, что уже прошла.
И даже неба святого звёзы
Есть просто мыслей Творца зола.

Как домик карточный на ладони -
Наше трёхмерное бытиё.
Смотря вокруг, говорю спросони:
- Что значит, Господи, всё сиё?

В носках к окну подойду до света
И, оказавшись в его плену,
Пойму, откуда исходит это,
Поймав себя на его блесну.

Я отвернусь и вдоль коридора
Взгляну на жизнь свою на земле
И вместо гордости и позора
Увижу книжицу на столе -

О том, как я, чередуя жизни,
С собой встречаюсь, дружу, борюсь,
И существую вовеки в присне,
И сам себе по ночам молюсь.

Так я творю бытиё красиво,
Создав театр своей душой,
Кружась во всём золотым курсивом,
Переплетая роман большой.

----

Восемь строф о детях

Собираются дети в церкви,
Ищут Бога по всем углам,
Ко всему приставляют мерки,
Из икон, что находят там.

Души тянутся в свет от боли,
Только слабо горит внутри,
Подчиняясь традиций воле,
Вместо Бога найдя жюри -

Лишь бы было бы утешенье.
Только в этом ли благодать?
Таково ли души спасенье?
Впрочем, могут ли дети знать...

Сколько надо им жизней страстных,
Где не знают, за что им боль?
Сколько надо, чтоб стало ясно?
Это странно, но ровно ноль:

Устремленье души мгновенно,
Осознанье за ним грядёт,
И свободным вдруг станет пленный,
И ответы на всё найдёт

Не в церквях и не в толстых книгах,
Не в речах и страстях идей,
А в слегка уловимых бликах
Вездесущих души сетей.

В междумирье на них качаясь,
Постигает душа себя,
Непривязанно улыбаясь
И любовью небес любя.

За минуту, как за сто жизней,
Там становится дух взрослей,
Но, миры открывая в присне,
Как дитя, он при том милей.

----

Восемь строф о пути

Куда иду? Зачем мне так спешить?
За благодать - распятье в наказанье,
Но где-то между инием и янью
Витает огонёк моей души...

Пусть будет всё: и благодать, и боль,
Позор и слава, позднее признанье
И час, и жизнь, и вечность упованья,
И созерцанье, в коем вечность - ноль.

Дай, Небо, сил об этом не забыть
Ни на кресте, ни в суете, ни в споре
И в каждом горе видеть только море
Познания, в котором дивно - плыть.

А впрочем, я за память не прошу -
Душа всё знает без неё, конечно,
Ибо душа дана одна навечно,
Хоть через что её ни проношу.

Когда рождусь в неведомой планете,
Не помня жизни прошлой ни чуть-чуть,
Ко мне вернутся, знаю, чувства эти,
И я продолжу постиженья путь.

Так здесь и есть. Я нахожу себя
Всегда по-новой на любой планете -
Себя находим мы, пока мы дети,
Руками в новом воздухе гребя.

И каждый раз иного мира свет
Своей душой мы снова преломляем
И отраженья в людях оставляем,
Что будут жить, когда нас уже нет.

И каждый раз мы учимся идти,
Сверяя путь опять по новым звёздам,
Но в час раздумий пасмурный и поздний
Мы можем компас в сердце обрести.

----

История философии. Восемь строф о студенчестве

Вверх по леснице взбегая
На шестнадцатый этаж,
Волновался: опаздаю,
Захожу: этаж не наш...

Не висел у входа номер,
В коридоре нет людей -
Только души тех, кто помер,
Кружат в ветерке идей.

Не откроется дверь лифта,
Не влетит студентов рой,
И вдруг кажется: не жив ты,
А был выброшен игрой.

Квазитоком своих мыслей
Вызвав в ней какой-то сбой,
Оказался в мире чистом
На один с самим собой.

Из дверей учебных комнат
Были лекции слышны:
Я стоял пред ними скромно -
За порогом глаз блесны.

Эволюция сознанья
И философиов идей
Повторяла путь познанья
Моего - и всех людей.

Тихо души их витали
И вздыхали от имён,
Потому что понимали,
Что всё прожитое - сон.

Они были выше жизни,
Существуя во плоти -
Выше смерти стали в присне,
Куда я сумел войти.

----

Восемь строф о будущем

Где, когда, какие повороты -
Это не известно на все сто,
Но зато всегда известно, кто ты,
А коль знаешь, Кто - то знаешь, Что...

Знаешь, что в итоге ожидает,
Знаешь, что примерно на пути:
Будущее просто оправдает
То, что будешь ты в себе нести.

Не всегда угадывая форму,
Дотовено представляешь суть:
Весу своему всегда покорный,
Марс по кругу продолжает путь...

Пред тобою вовремя предстанет
Нужная возможность по судьбе.
Каждая стезя, однако, ранит,
Ибо манит миссия в тебе,

Отражаясь в собственном подходе
К каждому ничтожному из дел.
Никогда не поддаваясь моде,
Бытиё познает тот, кто смел.

И в заслугах будет оправданье
Даже и перед свиньёй любой
За поступки странного созданья,
А в познаньях - пред самим собой.

Впрочем, может быть заслуг не видно,
Ведь отнюдь не в этом цель пути.
Если это чуточку обидно,
Встань, замри и душу освяти,

Обернувшись в чистое начало
И отуда мириадой душь
Изливаясь в виде сериала
Из метала на земную стужь.

----

Восемь строф от Бога

Страх не должен быть мотивом
Для духовного пути,
Хотя он порой красиво
Помогает перейти,

А точнее - возвратиться
К света чистой белизне
И отчаянно стремиться
Не к страстям, а лишь ко Мне.

Страх не вечен, как и радоть;
Страх не долог, хоть силён;
И однажды свои чада
Отпускает вольно он.

Кто-то сделает шаг дальше,
Кто-то - ринется назад
Или, веря чьей-то фальши,
Не захочет в вечный ад.

Впрочем, от того не лучше
И не ближе к небесам:
Покорил вершину Фуджи?
А построй-ка её сам...

Ведь туда ни самолётом
И ни страхом - не взлететь:
Не понять высокой ноты
И её, увы, не спеть.

Словно бывший заключённый,
Как голодный альпинист,
Будет страхом обращённый,
Если он не станет чист

Даже от боязни Бога,
В сердце не узрев Его.
Твёрдо есть не то, что строго,
А что искренней всего.

----

Восемь строф о высших целях

Из руки отпущу синицу,
Чтоб летела за журавлём.
Знаю: может на том убиться,
Знаю: будет страдать на том.

И ей вряд ли дадут прижиться
Журавлиные небеса:
Отпускаю не чтобы сбыться,
Ибо знаю: в другом краса -

С восхищеньем встречать закаты,
С восхищеньем смотреть на свет,
Как взирают на рай из ада
Каждый день миллионы лет;

Не прожить ни минуты тщетно,
Познавая себя и мир,
Хоть познание безответно,
Словно крики из чёрных дыр.

Назову это жизнью полной
Вопреки пестроте пустой;
Упоительной песнью сольной
На поляне идей густой.

Назову это тайной силой,
Что бессильна на сей земле -
Для того она и спустилась,
Чтоб с вороною на руле,

Разбираясь в себе глубОко,
Ехать валко, закрыв глаза,
Разбиваясь ни раз жестоко
На смех местным земным тузам.

Такова на Земле дорога
Тех, кто с неба сюда пришёл
И от Бога вернётся к Богу,
Одесную сев на пристол.

----

Восемь строф про сценарий жизни

Словно мельница у дороги,
Где плывущие облака,
Я читаю сей жизни логи:
Непрерывная их строка...

Вереница туманов белых
Растворяется за леском.
На дороге собака села,
Увлекаясь кости куском...

А я мимо пройду с пригорка...
Без заботы о суете,
Созерцая всё это зорко
В символической красоте.

И идти буду долго-долго,
И пасти облака души.
А вести меня будет Волга,
Вдоль которой их путь лежит.

И вести меня будет ветер,
Говорящий со мной внутри,
Приносящий мне строки эти,
И манящий порой: прозри...

И из пальцев упала палка,
Как привязанность к суете:
Этот мир мне уже не жалко
В целомудренной простоте.

Я не жажду бороться боле,
Зная, что впереди пути,
Но и не отвергаю боли,
Что я выбрал в пути пройти.

Ведь без страха и без сомненья
Можно лучше испонить путь,
Понимая своё творенье:
Всю сценария жизни суть.

----

Восемь строф над костром жизни

Как секунды в их золотой цепи,
Мы ни с кем не можем расстаться насмерть -
Обязательно встретимся в той степи,
Где иллюзия времени жизни Ясна.

Ты не плачь о памятном и родном,
О когда-то вечной чердачной кукле -
Кукла существует, поверь, в Ином,
Где её огонь не сумел обуглить.

И она отправилась в жизнь твою,
Где от её тела остались угли,
Сохравнив, как душу, здесь суть свою,
Где возможно всё из судьбы нагуглить.

Есть на небе тоже один чердак,
Где лежит большая благая книга.
Когда наступает вечерний мрак,
Ты раскрыть способен её интрегу -

Ты способен мысли души понять,
Всю её задумку - земные цели,
И с улыбкой мудрою исполнять,
Понимая, как всё на самом деле.

Как секунды в их золотой цепи,
Мы ни с кем не можем расстаться насмерть -
Ибо грань последнюю приступив,
Оживаем в мире ином, прекрасном.

Прочитав всю сказочку до конца,
Не считаем мы это её смертью,
Ибо смерть идеи есть смерть творца,
А творец бессмертен в небесной творди.

Воскрешает он язычки костра,
Ибо их обиетель есть его сердце.
Солнце сядет ночью, взойдёт с утра -
Это в его сердце открылась дверца...

----

Восемь строф о катастрофе

В оси великих катастроф,
Пришедших ниокуда,
Способна вижить лишь Любовь
В последнюю минуту.

В ней та основа, что творит
И Альфу и Омегу
И с человеком говорит,
Пришедшим к моря брегу.

И созерцанье, и покой,
И творчество, и волны -
Всё создалось само собой -
Любовью мир наполнен.

И каждый новый поворот,
Ликуя в ветре бури,
Лишь та душа перенесёт,
Что глаз своих не жмурит,

А прикрывает их слегка,
Как будто бы наивно,
В простом блаженстве дурака
Внимая тайне дивной.

Всё уничтожит ураган,
Вокруг него вращаясь,
Не ото зла к его врагам,
А просто потишаясь

Над тьмой иллюзий падших душь,
Забывших о Начале -
Как очищающий их душ,
Когда они устали

Жить на земле в плену страстей
И их слепых теорий,
Не осознав Любви идей
В их поднебесном море.

----

Кто с кучей сумок на коленях,
Тот от аварий сбережён.
Несясь в потоке из мгновений,
Он мира негой поражён.

За головой пакет играет,
Как будто рассуждает друг -
Его чуть ветер задев