Стихи8

http://ilyamargulis.ru/blog/

Затмение на закате. Восемь строф о конце света

Пройдёт ещё, наверно, лет пятнадцать,
И вспомним мы про Майя календарь,
Когда, кому не лень, спешил собраться
В леса и жить в безлюдии, как в старь.

Пройдёт ещё, наверно, лет пятнадцать,
И облегчённо заново вздохнём...
А через день нас может не остаться
На чёрном платце,
Выжженном огнём.

И словно сон, нам будет вспоминаться
Недавнее затмение в закат:
За горизонтом будет погружаться
Светило, исчезая словно в ад,

Прикрытое, всё более, Луною...
Без шанса прояснения на миг.
Померкнет всё с последнею струною
На самой низкой ноте. Даже крик

Не прозвучит в уста сковавшем страхе.
И все поймут, что это не к добру.
И побредут в одежде, словно в прахе,
И станут прахом через год, к утру.

А впрочем, может, всё и обойдётся –
Я для того пишу эти стихи:
Что в духе пережил, то не вернётся;
Вновь запоют поутру петухи...

Если душе не нужно потрясений,
Если душа не в узусе страстей,
То даже самый мрачный вид затмений
Не предвещает ей холмов костей.

И снова рок на век перенесётся,
И вспомнит это новый человек
В эпоху, где душа его пасётся,
Взирая на Светила вечный бег.

Восемь новогодних строф

Стоит новогодняя ветка
На кухне, на круглом столе.
Игрушки развешены метко,
Как будто держась на смоле

В мохнатых зелёных объятьях -
Однако прекрасно видны,
Как души, что в теле и в платьях,
Но светятся ярче Луны.

Сам стол, и на нём ваза с веткой,
Придвинуты вместе к стене...
Снежинки в окне тают редко...
Как будто, влетая, во мне....

Я стол обойду и присяду
На вечное место своё.
Помпошки свисаются рядом
С философом вместе, втроём.

С годами всё меньше помпошек:
То было четыре, то три...
С какой-то из них мы... ну что же...
Останемся вместе одни...

Но я всё смотрю с коридора,
На кухню пока не шагнув...
Пытаясь почувствовать взором,
А телом - как будто заснув.

Меж ёлкой и стенкой, как в детстве,
На ветви - игрушка-грибок:
Не то чтобы в хитром кокетстве,
А в скромности, в тайне, как Бог.

Гирлянды проходят волнами,
Вращаясь с годами, как мир,
Но всё ж в глубине что-то с нами
Осталось меж веток-стихир.

Прогулка в вечер перед рождеством

Прогулка в вечер перед рождеством...
Где нищий просит "просто помогите..."
И дальше по путям своим бегите
В извечном темпе, словно деловом...

Двух братьев тащит парень на ледянках -
Лёжа на спинах, смотрят в небеса,
В игре земле отдавшись наизнанку,
И мысля: "О, какая же краса..."

Вот, манекен, одетый дед-морозом,
Обнял плечо охранницы сельпо,
А люди за стеклом бегут, как грёзы,
Мелькая в свете уличном стопой...

Дом на пригорке. Лестницы к подъездам...
От одного к другому говорят,
Раскинув руки, в этом мире тесном.
Нет, воздух их слова не засорят...

Нужно учиться говорить, как боги,
И это - просто образный пример...
На узкую и длинную дорогу
Я вышел, обогнув детсада сквер.

Передо мной, меж спинами двух женщин,
Ехал в тележке, ростом с них, пакет.
Они шагали томно, шагом меньшим,
Под негой, что дарил сугробов свет.

И тут я понял: это уже было
И повторилось в точности и вновь.
Две женщины с пакетом белым плыли,
Собака выла, шла дорога вровь...

Пакет был белый, как из-под цемента,
Словно и в нём лежит такой же снег.
И это - притча в образе фрагмента,
Как проживает жизни человек.

Всё, в чём потребность - рядом, под ногами,
Лишь только догадайся, подними...
Но дальний путь мы выбираем с вами,
Чтоб мир в своём рассудке вразумить.

И хорошо, если идём с улыбкой,
Как на одном лице из тех двоих,
Путём любуясь в этом мире зыбком
(Я, обгоняя, вновь взглянул на них).

И поприще они своё шагают
Друг с другом, чтоб понять и в этом мир...
Надеясь, что один, кто обгоняет,
Увидит данной красоты эфир...

И, может быть, о сём напишет повесть,
Ведь этот путь в их миссии зиял...
Когда-нибудь узнают, что на совесть
Он написал, и ещё глубже - внял.

Безлюдие. Они остановились
Передохнуть, как было в прошлый раз -
Я видел, оглянувшись - не приснились...
А шёл за ними - словно целый час...

Как жаль, что сел заряд камерофона...
И мимо кадра чувства пали в стих...
Но я вернусь, ведь словно из бетона
Вечность хранит чреду моментов всех.

И вы, когда сумеете - взгляните.
Я знал, что в пустоте той много душ...
Или одна вселенская и нити,
Ведущие в её творений глушь,

Связуще с безмерностью великой
Из одного момента, где в тиши
Под капюшоном, ровно и безлико
Чуть наклонясь, здесь коротыши.

Я вспоминаю образы у дома,
Как ангелы друг с другом говорят...
Моя душа сама собой ведома,
Но и они подсказками манят...

И с лаем налетевшую собаку,
Что задержала мой поспешный шаг
И послужила мне последним знаком,
Я вспоминаю. Бог, что в ней - не враг.

В прогулке всё, что было - повторилось:
И нищий, и ледянки и киоск...
И копиями-волнами прибилось,
Ведь внешний мир - всего лишь внешний мозг,

Что помогает нашим размышленьям.
Мир - это память для сердец, умов.
Мир - это просто образы, виденья,
Библиотека мириад томов...

Над мальчиками, что лежат на санках,
Над женщинами, что везут мешок,
Как над... точнее, как "вэ" вифлиянках,
Одна звезда сияет - это Бог.

И гениально, коротко, понятно
Звучат два слова нищего в тиши.
Жизнь и судьба даны тебе бесплатно,
И ты - пройти бездумно не спеши.

Восемь строф об одном листе

Принтер отпечатал лист,
Я взглянул, а лист был чист...
Я его пустил по новой,
Вышел лист с вопросом: "Кто вы?"

- Кто же, в самом деле, ты?.. -
Раздалось из пустоты.
Это, в темечко дыша,
Говорит моя душа.

Может, в сущей суете
Кружат листья, но не те?..
А за ними - пустота,
Как за буквами листа?..

Между строк не позабудь,
Где лежит твой верный путь,
Ведь листы - лишь инструмент,
Из примеров жизни стенд,

И, восьмёрками кружа,
Пред тобой они лежат
Содержательно равны
С философской стороны.

И отправится душа,
Что есть истина решать.
И недавний пыл сует
Будет ей, как милый бред.

Без брезгливости к нему,
Суть Вселенной я пойму.
В отражениях земных
Я забуду этот стих.

На столе остался лист,
Просветлённо-мудро чист.
Рано утром, с тряпкой, снова
Здесь прочтёт техничка: "Кто вы?"...

Восемь строф о восемь ю четыре годах

Пред мной идут мои года
Задумчиво и строго,
Как будто в кубиках из льда
Впечатанные логи,

В воде прозрачной утонув,
Лежат в одном стакане,
А я, нечаянно взглянув,
Теряюсь среди граней.

Мешая трубочкой в стекле,
Я вижу их, как равных.
И смысл, в каждом из тех лет
Глубокий знаю давних.

И он не в том, за что я в них
Переживал, порою -
Всё было, как и этот стих,
Лишь для ума игрою

По поручению души,
Что жаждала познаний.
И я к несчастиям спешил
Лишь ради толкований.

На гранях - книги мыслей тех,
Друг друга дополняя,
Чуть-чуть над дном, кружат в воде,
Сознанье изменяя.

Остановись - и лягут вниз
Задумчиво и тихо.
Вокруг стакана обернись,
Как старая грачиха...

И в этот миг в стакан падёт
Ещё одна из льдинок.
И сердце от красы замрёт
В сознании едином.

Восемь строф о машине времени

Всё приходит само очень быстро,
Так что даже и не подгоняй.
Ощущай, осязай свои мысли
И росой с ресниц в руку роняй.

Внешний мир повернётся скорее,
Чем нам кажется в тайных мечтах,
Но гораздо, гораздо важнее -
Что успеем на этих верстах.

Не заботься о будущем боле,
Чем о шелесте тихом дерев.
Постоянно учись, словно в школе
На скамейку "за парту" присев.

Не бери на себя чужой роли,
И, когда подойдут времена,
Ты окажешься в них, и доволен,
И рука ещё будет сильна.

И дела за твоими плечами
Будут крыльями вверх поднимать,
Освещая дорогу свечами,
Смогут весь новый мир обнимать.

Кто-то думал, что строит на камне,
А окажется, что на песке.
Станут камни когда-то уста мне
В совершенства всевышней тоске.

Кто-то строил дом мыслей на пляже,
Где вода подмывает весь век,
Но не просто остался, а даже
Как великий (Христос) человек.

Хоть сейчас, прилетят за тобою,
Унесут на машине времён...
Но окажется, счастье людское -
Это путь, а не даренный трон.

Восемь строф о Спасителе

Возвращаясь к кресту через тысячи лет,
Обратился апостол к Христу,
Чтоб распятый, в видении, молвил ответ,
Осенив пред собой пустоту.

- Мне не верят, что ты есть единственный путь,
И идут себе каждый - своим!
И порвал он одежды, вверх выпячив грудь,
И упал, так что поднялся дым.

Лёгкий ветер неспешно всю пыль разогнал,
Появилась фигура Христа.
Он смотрел с добротою и просто молчал,
Как вечерних небес высота.

И ответил Исус: "Я из жалости к вам
Почти как Моисей говорил,
Чтоб ученье оставить любым дуракам,
Кто понять не нашёл в себе сил.

Хоть писали и древние: делай добро,
Не держа в своём сердце страстей,
Но не верится жителям ваших миров
Без примера из плоти костей.

Что ответил я вам о спасении душ? -
С Богом всё-всё возможно, поверь.
Где-то новый Христос озарит собой глушь
И откроет на небо всем дверь...

Даже если невежа не знает меня,
Он является мной и путём.
Я всего лишь больных посадил на коня -
Мы их в Царствие вместе ведём.

Страх заставил поверить немало из вас,
Только верить от страха - позор.
Я вернусь... я во многих уже и сейчас"...
И исчез его сумрачный взор.

Восемь строф про рисунок души

Когда не работает мой интернет,
И в комнате вынужден выключить свет,
И стены становятся словно глухи?,
Приходят, хотя я не звал их, стихи...

Однажды наступит лиловый рассвет,
И люди поймут, что их прошлого нет.
И, как панорамы, из самой дали
Волною проявится жизнь всей земли.

Душа восхитится рисунком своим,
Добавит на лица улыбку, как дым.
И мудрый - умом, остальные - в сердцах
Себя осознают как жизни творца.

А жизнь осознают рисунком души,
Которая ближе в рассветной тиши.
А если она покидает порой,
То чтоб наблюдать за своей же игрой.

Мы скоро отправимся в следущий день,
Рисуя везде на пути свою тень,
Рисуя пейзажи, сюжеты, дома -
Всё то, что душа породила сама.

И, может быть, вспомнив лиловый рассвет,
Подумаем: нада же, этого нет...
Но станем лишь тоньше весь мир ощущать,
Как будто (и в правду) в душе всё вмещать.

Как прошлого нет, так и будущих дней.
Но это поняв, ощущаем сильней...
И сходится многое в точке одной,
Как будто бы мы за прозрачной стеной,

Где в нас только память... а если точней -
Не память, а суть всех рисунков, что в ней:
Они помогают в раздумьях души,
С которой встречаемся редко в тиши.

Восемь строф об одном клубке

Вечно вяжет бабушка свой клубок,
Распускает пёс её нить у ног -
В этом заключается мира суть
И живых существ бесконечный путь.

Потерявший сети
Седой рыбак,
Что-то тихо бредя,
Разжал кулак,
Уронив вселенную, как брелок,
Из руки расслабленной в воду ног.

Покатившись ручкою по столу,
Жизнь пропала в чёрной дыре в полу,
Словно ткань ковра - это мира грань,
Где слились в единое инь и янь.

За чертой - реальность иных широт,
Где сюжеты жизни - как стопка нот,
Где значенья громкости больше нет,
Между чёрных знаков - струится свет.

Там бывает, редко, одна лишь страсть -
Над любой эмоцией своей власть.
Можно ль ощущения в руки взять
И без противленья себя распять,

Чтоб душа свой крест сотню лет несла,
Не послав вселенной ни капли зла?..
Возвращаясь в нотную книгу снов,
Теперь знаем смысл земных миров...

Кто-то хочет в нотах иметь лишь смех:
"Кто-то" - часть творенья, а смех - не грех,
Если он - не хитрый уход от зла,
Что душа пресечь в себе не смогла.

А душе дотоли даётся боль,
Пока "плюс" и "минус" ни сложит в "ноль" -
Доверяясь свету зари миров,
Она станет чувствовать лишь... любовь.

Странник-лист

Странник сознания
Ищет ответы -
Ветер приносит их с жёлтой листвой.
Смыслом создания
Этого света
Был путь познания
Твой.

К луже из свежей росы наклонившись,
В небе увидишь своё же лицо -
С чистых небес в этот мир отразившись,
Чтоб осознать, ты остался Творцом.

Тьму совпадений поймёшь, как подсказки,
Мудро используя память и лист
И, ощущая гармонии ласки,
Будешь рад всем, если в помыслах - чист.

Боль обстоятельств тебя не смущает -
В них видишь повесть и повод для дум.
Сердце не злится, а только прощает,
Что для себя этот путь выбрал ум.

Восемь строф о Земле

Зачем нам эта жизнь дана?
Чтобы прожить её красиво:
Не где успех и где счастливо,
А там, где осень и весна...

Здесь, за окном, я проезжал,
Среди и радости, и брани,
Как созерцание в тумане
На этой жизни карнавал.

Здесь о потерянных дарах
В нас не должно быть сожаленья,
Слепых людей про нас сомненье
В дух не должно посеять страх.

А если блеск твоей души
Оценит общество случайно,
Ты попроси хранить всё в тайне,
Чтоб ещё большее свершить.

Успеху радуйся всегда
Ни чуть не меньше, чем провалу,
Чтоб в размышлениях журчала
Планеты голубой вода...

Идя и в гору, и с горы,
В душе имеешь лишь познанье,
Ведь превосходит созерцанье
Любые местные дары.

Сияет старая Луна,
От ночи к ночи увядая
И тень безмолвия кидая,
Ловя поэтов, как блесна.

И снова - август, ветерок,
Ты, как и я, чуть-чуть простужен
И смотришь на Луну сквозь лужу,
И с нею в нас мерцает Бог.

Восемь строф про спираль времени

Что подошёл к священнику, словно к фее?
Хочешь услышать правду из его уст?
Бог в отпуске, а миром правят идеи,
Приводя в итоге тщетою в грусть,

Повествуя милым своим примером,
Что они от истины далеки,
Умирая сами, как лист за сквером,
Где эссе от детской худой руки.

Игры падают с неба, как из коробки,
Но ни кем не избран хранитель игр.
На одной - непонятных значений кнопки,
А другие - обычный мышонок, тигр...

Поднимает каждый себе любую
И играет, сколько желает, с ней,
Позабыв, что, как захотел такую,
Та упала из сферы его идей.

В ней зашито всё, что он в ней продумал,
Даже если это не осознал:
Как синяк от скачки на рыжей пуме,
В чём, конечно же, не её вина...

Ты опять хотел разговора с Богом?
Он сияет в свете в самом тебе.
А нужна ли миру Его подмога,
Если всё в гармонии по себе?

Вечным может быть только лишь совершенство,
Остальное - притчи и танец снов.
И не нужно миру Его главенства,
Как Ему не нужно в миру чинов.

Но, пытаясь Бога увидеть в мире,
Люди строят церкви и бьют поклон,
Люди смотрят, ищут Его, всё шире,
Когда в узком лучике спрятан Он.

Мы не заметим поворота (13 строф 13-го года)

Ура! "Географ глобус пропил" -
Остался нам лишь путь и путь...
И так достигнут наши стопы
Тот мир, где обитает Суть.

Там будет, словно в лифте "Куба",
В любой фрагмент открыта дверь,
Но не смещая, куда любо,
А вокруг нас вертя, поверь...

Предстанет всё: пространство, время...
Пред высшей логикой Пути.
И, лунным светом, бьющим в темя
Закатным Солнцем впереди,

Старый асфальт направит стопы
Меж низких домиков и труб,
Где кто-то топорами хлопал...
Пилил... Сверлил... И ставил сруб...

Дома как жизни: дальше, ближе...
Как судьбы мира всех людей.
Струится дым из редких хижин -
Они полны твоих идей

И проживают мысли в неге,
Смакуя свой подлунный путь,
Горя, творя, то, что за брегом
Твоей души - рождает суть.

Сё есть мои воспоминанья,
Но ведь у нас - одна душа,
И это - лучшее признанье
В осознаваньи не спеша.

Мы возвращаемся с рыбалки
Без рыбы, с удочкой одной,
Но час у озера не жалко -
Мы там попали в мир иной.

И, с каждым шагом, хоть не веря,
Осознаём, что всё сбылось:
Открылись нам иные двери,
Сместилась там земная ось -

Плавучий остров был трамплином,
С него вернулись не туда...
И лишь за горизонтом синим
Мы слышим те же поезда...

Мы не заметим поворота
На дачу, в наш садовый клуб,
Как будто пропустив ворота,
Словно сместил их лифтом Куб...

Хотя мы берег узнавали,
Асфальта трещинки, дома...
Но затаённо ощущали...
Хоть сомневаясь, как Фома:

В своей надежде ведь не знали,
В какой случится это раз,
Но, всё же, Мир не потеряли,
Что есть, и что всегда был, в нас.

Восемь строф о поэме-жизни

Когда в голове недописанный стих,
Нет места ни скуке, ни муке,
И тысяча ангелов лучших твоих
В идеи прицелили луки.

Ты сел у стены, что напротив окна,
На фоне - цветок молочая...
Макушка из листьев, как тени, видна,
А ниже - один, отличаясь,

Поодаль от всех, словно кисть от руки,
Свисает устало, но к свету
Стремится безумно, не как вершаки -
Как тот, у которого нету

Иного пути - только свой, что в душе,
И ради него он жить должен.
Какое б ему ни придали клише,
Но путь его будет продолжен.

Однажды, конечно, и он опадёт,
И сверху - штук сто поколений,
И сам молочай... Но одно не пройдёт -
Та суть, что была в его тени.

Она ведь являлась душою листа,
И ныне, когда ты читаешь,
Та комната / роща отнюдь не пуста...
Не там ли он, как ты считаешь?..

Ты зря оглянулся (а может и нет) -
Он рядом, но больше - в тебе же.
Он - ты и весь мир, как пронзительный свет,
Что слепит творца на манеже.

Когда в голове недописанный стих,
Нет места ни страсти, ни скуке,
И ты готов жить на земле за троих,
Вздымая на свет свои руки.

Четверо строф о Начале

Я помню чистое сиянье,
Где просыпаюсь ото сна
В едином первосостояньи -
В любви, что мир творить вольна:

И наслажденья, и страданья,
И глубину, и времена,
И озаренья, и мечтанья,
И всех созвездий племена.

Там наша жизнь - повествованье,
Прибоя вечная волна;
Вне матерьяльного скитанья
С очей спадает пелена.

Нет в сфере высшего сознанья
Ни душь, ни личностей, ни дна;
Лишь на осколках мирозданья
Застыли наши имена.

Восемь строф о бесконечном источнике знаний

Философ лунных ночей
Сидел и слушал, как дождь стучит.
Не мог от мира ключей
Он подобрать, хотя мир - открыт.

Пронёсся мимо окна
В весёлых нотах автомобиль,
Как отголосок из сна,
Что сам себя называет "быль".

Прильнул философ к окну,
Где был напротив один фонарь.
И в эту точку одну
Он просмотрел до утра, как в старь.

Ключ и замок подошли,
И во всей сути открылся мир.
И в этой точке Земли
Сошлись все знания чёрных дыр.

А за спиной была дверь,
И начинался, казалось, Свет.
Но, как его шаг ни мерь,
Путь не давал о себе ответ.

И только ночью костёр
Пытался странникам нашептать,
Что не горит, а растёт,
Из их мечты обретая стать.

И лишь философ ночей,
Смотря в далёкий глухой фонарь,
Не отрывая очей,
Как от мячей своих глаз - вратарь,

В нём видел этот костёр
И спящих путников - мир людей.
И свои руки простёр
К теплу вещей из своих идей...

Восемь строф о голограмме жизни

Вечером выйду из дома на берег,
Метров пятнадцать спустившись с горы:
Там, за рекой - город бед и истерик,
Здесь - рыбаки созерценно стары...

Вот, и река оказалась бездонной,
С двух сантиметров начавшись воды...
Мысли раскинулись сетью нейронной,
Лодки на Волге - узлы их, следы...

Люди в дали растворились в закате,
Мысли сплелись в горизонта черте -
Там, где находит все связи Искатель
И восседает Творец в чистоте.

Он воплощается в тысячах мыслей,
В тысячах символов, в тысячах душ,
В старом и в свежем, в солёном и кислом,
В лужах - и в звёздах на дне этих луж...

Всё, что нам кажется несовершенным -
Лишь голограмма, как повод для дум:
Выключить можно любую мгновенно,
Но выбирает их - ум.

Внешнее лишь отражает в примерах
Собственных чувств неосознанный путь
И поражает исполненных верой,
Приоткрывая случайностей суть.

Из бесконечного света родившись,
Мы обвиняем его и за боль,
Но, от страстей в Абсолют возвратившись,
Видим, что в боли - вся соль.

Ангелов люди во всём обвиняют,
Равно как ангелы часто - свой Свет.
Свет отвечает, ведь ангелы тают,
И ничего, кроме Света, в них нет.

Восемь строф про фильм жизни

Неприкаянный странник причалил к земле -
Размышлять о твореньи своём.
У кострища испачкал все руки в зале,
Наслаждаясь земным бытиём.

Здесь лежали следы очень многих людей,
Птицы душами в небе парят.
Кто-то шёл за страстями, иной - от идей,
Кто-то - к берегу, в рай, кто-то - в ад.

Вдалеке извергались вулканов столбы,
Возвращая из ада сердца
Тех, кто были страстей своих узких рабы
И лишился от страсти лица.

Белый пепел ложился, смешавшись с землёй,
Образуя с ней общую плоть.
Но такой же безличностной были золой
Те, кому были страсти - господь.

Подчиняясь естественным мудрым ветрам,
Выполняли они свою роль.
Так служили вселенских сознаний искрам,
Хотя знания было в них - ноль.

И не ведали смысла полётам своим
(Как и не было смысла страстям,
Подчиняясь тем чувствам, что тают как дым,
Подчиняясь иллюзий вестям).

Но, проникшись единством, как танцем Творца,
Даже пепел смог личностью стать.
Душу новую с чистой улыбкой лица
Родила в этот мир снова мать.

Для неё нет и прошлого, ибо в раю
И в аду всё смешалось давно,
И из мыслей - из душ - я свою
Не найду: я играю все роли в кино...

Восемь строф о душе

Жизнь стала красочно-быстрой,
Но спалил души - её свет.
Мимо проносятся листья -
Наших сует деловой бред.

Пишем стихи в килобайтах -
Вместо чернил не нужна кровь.
И публикуем на сайтах,
Но забываем прочесть вновь.

Времени мало для грусти,
И сохраняется бычий тренд.
Мы своего не упустим
В коконе из новостных лент.

Кружится наша планета
Вокруг невидимой нам оси.
Где-то душа, как комета,
В небе летит над твоим такси...

Я ей прошу благодати,
Чтобы постигла она суть,
А сам - хвачусь рукояти
И говорю сам себе: будь...

Собственно, много ли стоит -
Мне эту жизнь на земле жить?..
Пусть через это откроет
Всё неземное - души нить.

Я по её рассужденьям
Сам восхожу к небесам снов
И постигаю творенье,
Где создаёт эти сны любовь.

Там, за спиною таксиста,
Может быть, вспомнишь и мой стих.
И в голубом небе чистом
Вдруг промелькнёт золотой штрих...

Восемь строф про Свет

На секунды отошли врачи,
И парит пылинка сквозь лучи
В самом центре лампы надо мной -
Лёгкий, удивительный покой...

Нет других пылинок - чистота,
И в душе - благая пустота:
Только эта точка, лампа, я...
Подо мною - круглая Земля...

Это повторялось не впервой
Над моей, поэта, головой:
Точка уводила меня в транс,
Как кино нарочного сеанс.

Если совершенна жизнь настоль,
Значит, совершенна в ней и боль -
Каждая из тысяч жизни сцен,
На все грани делающей крен.

Под наркозом местным сверлят кость,
Но в уме философа не злость -
Видит: известь собственной кости
Пылью в свет прожектора летит...

Личность растворяется в Творце,
Как и целый мир в Его лице.
А поток пылинок, млечный путь -
Тысячам созданий сядет в грудь.

Перестать быть личностью не жаль,
Ибо есть одна лишь Личность - Даль...
Когда ей себя осознаёшь,
Целый мир объемлешь через дрожь.

И блаженно - это понимать
До того, как полностью ей стать.
Но даже не ведая того,
Ты есть Свет, и больше - ничего...

Восемь строф про летний уезд

Здесь стихи прорастают травами,
От них кружится голова.
Удаляясь с его уставами,
Мир мне шепчет свои слова,

Но они здесь приятно, ласково,
Помогают взглянуть на свет,
Где за хрупкими твёрдо-масками
Ничего, кроме мысли, нет.

И ты рад их игре задумчивой,
Как помощнице повестей.
И не может быть, верно, лучшего,
Чем ирония про страстей.

И не может быть, верно, лучшего,
Чем бездвижная глубина,
Что величее солнца жгучего
И любого земного сна.

Эти мысли однажды вспомнятся
На работе, в суетах зим,
И поймёшь, что важнее конницы -
Поднимаемый ею дым,

И увидишь за явным - тайное,
За щелями - свои миры,
И бескрайним вдруг станет крайнее,
И понравятся, как костры,

Все дела бесполезно-мелкие
В шестерёнках больших часов,
Где созвездия кружат белками
Между стрелок густых лесов,

И вращает тебя, как замертво,
Ибо ты возрождён в Ином.
В левой длани жужжит твой ка?мертон,
А в сознаньи - кружит бином...

Восемь строф про лагерь жизни

Вижу дно пробирки: фаги...
Миллионы в капле браги...
Вдруг, каким-то резким шагом
Через линзы двух очков,

Повинуясь дивной тяге,
Словно хакер через баги,
Я проник, как лось сквозь ягель,
В поле, полное сверчков.

Впрочем, после передряги
Это оказался лагерь,
Где вдоль речки, за оврагом -
Философия сочков.

Мы приходим в этот лагерь
Не для зла и не для блага
В роли лётчика, и скряги,
И любителей щенков...

Мы приходим в этот лагерь,
Чтоб писать там свои саги
Вечерами на бумаге
Из пернатых облаков.

И, в ребяческой отваге,
Что-то ищем, как бродяги,
Раскрывая свою душу
Миру в качестве силков.

Пролетают в небе стяги,
Чьи-то возгласы и флаги,
Словно их рисуют маги
Для создания мирков.

И, с того же неба, на?го
Это всё смывает влага
Под конец главы из саги,
Где монах стоит в трико...

Восемь строф о листе в матрице

Я не вижу себя в реальности,
Как читатель - героя книжного,
Ведь реальность для кардинальности -
Отражение неподвижное:

Повторяет без изменения
То, что духу хотелось, в образах,
И звучит оно птичьим пением,
Речью в радио, скрипом тормоза...

И всё это - как заоконное,
Как абстрактное, отдалённое,
И всё это - как телефонное,
Подколёсное, завагонное...

И в любую вглядевшись точечку,
Я в ней вижу иные повести,
И читаю за сточкой строчечку,
Покидая сей мир без совести.

Но люблю я его не менее
Всех, живущих в его абстракции,
Всех, желающих в нм везения,
А не ищущих информации.

Для меня мир - как лист, засушенный
Меж страницами книги с думами,
Сохранившийся между лужами
И событий различных бумами.

Бытиё отразив структурою,
Всё имея в себе заранее,
Он является лучшей сурою
Для чувствительного сознания.

Я над краешком плакал сломанным,
Понимая: и он - иллюзия
В этой матрице, заколдованной
Моего сверхсознанья узами.

Четыре строфы об эпохе Рыб

Я стану рыбой глубоководной,
Родившись в море - в каком угодно:
Пусть надо мною
Бушуют волны,
А я - в покое,
В покое полном,

Как будто всё это не со мною,
В песке подводном я что-то рою,
И тяжесть моря
Мне помогает:
Творца лишь горе
Не отвергает.

Мне повторяли большие стаи:
- Есть рыба-солнце, она - святая.
Я верил в Солнце, не веря в рыбу:
Это от духа, это - не выбор.

А впрочем, мы были с ней знакомы,
Она ведь тоже - со дна морского:
Мы были духом одним ведомы.
А впрочем, духа и нет другого.

Тени нот (восемь строф про земное благо)

Устав от ночных размышлений,
Я тихо творю в мелочах -
Лишь отзвук полуночных бдений
Напомнит мне Солнца свеча.

Наверное, музыка Эни
В наушниках Бога сейчас,
А я вместо нот слышу тени
И фоном - усталости бас.

Над басом гораздо лиричней
Звучит моя флейта души.
Наверное, так поэтичней -
Быть ангелом в полной глуши.

Наверное, так поэтичней -
За благость испытывать боль.
Душа это выбрала лично
Из множества судеб и доль.

А впрочем, оно не критично,
Ведь боль - это тоже канал,
В котором я чувствую лично
Гармонии жизни сигнал.

Завидуют ангелы боли,
Хоть людям того не понять:
Как чудно в любой земной роли
И боли - блаженно сиять...

Пусть, падая, мы забываем
О планах своих на земле,
Но, глубже упав, вспоминаем,
На дне - лишь в себе и золе.

Не нужно потопов, пожаров,
Когда что-то в сердце горит.
И боль - это вовсе не кара,
А благо тому, кто творит.

Восемь строф о высших целях

Из руки отпущу синицу,
Чтоб летела за журавлём.
Знаю: может она разбиться,
Знаю: будет страдать на том.

И ей вряд ли дадут прижиться
Журавлиные небеса:
Отпускаю не чтобы сбыться,
Ибо знаю: в другом краса –

С восхищеньем встречать закаты,
С восхищеньем смотреть на свет,
Как взирают на рай из ада,
Каждый день миллионы лет;

Не прожить ни минуты тщетно,
Познавая себя и мир,
Хоть познание безответно,
Словно крики из чёрных дыр.

Назову это жизнью полной
Вопреки пестроте пустой,
Упоительной песнью сольной
На поляне идей густой.

Назову это тайной силой,
Что бессильна на сей земле –
Для того она и спустилась,
Чтоб с вороною на руле,

Разбираясь в себе глубо?ко,
Ехать валко, закрыв глаза,
Разбиваясь ни раз жестоко
На смех местным земным тузам.

Такова на Земле дорога
Тех, кто с неба сюда пришёл
И от Бога вернётся к Богу,
Одесную сев на престол.

Пара строф о листьях

Принмая печаль за основу
И потери - за базис для чувств,
Я иду за закатом лиловым,
Оставаясь аббатом искуств.

Не имея ни красок, ни кисти,
Ни чернил для спонтанных стихов,
Я лишь в мыслях рисую те листья,
Что спускаются всюду с верхов.

Восемь строф от Бога

Страх не должен быть мотивом
Для духовного пути,
Хотя он порой красиво
Помогает перейти,

А точнее - возвратиться
К света чистой белизне
И отчаянно стремиться
Не к страстям, а лишь ко Мне.

Страх не вечен, как и радость;
Страх не долог, хоть силён;
И однажды свои чада
Отпускает вольно он.

Кто-то сделает шаг дальше,
Кто-то - ринется назад
Или, веря чьей-то фальши,
Не захочет в вечный ад.

Впрочем, от того не лучше
И не ближе к небесам:
Покорил вершину Фуджи?
А построй-ка её сам...

Ведь туда ни самолётом
И ни страхом - не взлететь:
Не понять высокой ноты
И её, увы, не спеть.

Словно бывший заключённый,
Как голодный альпинист,
Будет страхом обращённый,
Если он не станет чист

Даже от боязни Бога,
В сердце не узрев Его.
Твёрдо есть не то, что строго,
А что искренней всего.

Девять строф о будде

Есть притча: людям пишут в ней,
Как просветлеет за семь дней
Великий будда, что грядёт.
Но будет всё - наоборот:

Откроет будда, что потом
Он станет вновь травы кустом
И просветлеет сотню раз:
В самом себе и во всех нас.

А тем, кто любит дни считать,
Скажи хоть "семь", скажи хоть "пять" -
Пусть верят в это для красы.
У будды - сложные часы...

Придя в конце пути к началу,
Окажется, что это мало -
Иначе б славное начало
Сей мир вовек не порождало:

Мы созданы искать ответ,
Как помнить доброту и Свет,
Когда условий вспомнить нет
Толи от благ, толи от бед.

И будет будда, словно мать,
Везде и всех сопровождать,
И обнимать весь мир душой,
И понимать: всё хорошо...

Он не навяжет личных дум:
Они - ему, а вам - свой ум,
Но знай: условна суть души,
Как тень, что можно наложить.

У всех один источник - Свет,
Поэтому границ душ нет.
Он породит красу аллей,
Зияя в них как ноль нолей.

Из ветви ветвь произрастёт,
Продолжив вечный Света род
И став единой со стволом,
Как в бессознательном былом.

 

Четверо строф о смысле жизни

Можно быть во всех чувствах, но выше всех чувств,
Ощущая, как будто не ты.
Не иметь зла от боли - вершина искусств
Надбесстрастия красоты.

И познание чисто, хоть мыслей вихры
В непривязном творенья пути:
Постигая себя, создавая миры
Выше ада и рая лети... -

Ощущает тебя твоё высшее "я",
А когда ты и сам сможешь так -
Станешь небом, всех "я" параллельно творя:
От мыслителей до зевак.

И добавишь в творение лепту свою,
За которой на землю пришёл,
И продолжишь писать в мыслях сказку сию,
От которой весь мир снизошёл.

Четверо строф о творчестве душ

Свет событий, что видит глаз -
Это лишь отраженье нас:
Мы на землю идём - любя,
Рисовать самого себя.

Но, запамятав о себе,
Тщетно сетуем о судьбе,
А она помогает нам,
Как картинам - подборка рам.

Выходя из домов в ночи,
Посмотрев в небеса, молчим,
Ощущая, что Млечный Путь
И за гору идёт, и в грудь,

Понимая, что путь - не вне,
А во внутренней тишине,
И, картину свою любя,
Важно в ней не забыть - себя.

Восемь строф о пути

Куда иду? Зачем мне так спешить?
За благодать - распятье в наказанье,
Но где-то между инием и янью
Витает огонёк моей души...

Пусть будет всё: и благодать, и боль,
Позор и слава, позднее признанье
И час, и жизнь, и вечность упованья,
И созерцанье, в коем вечность - ноль.

Дай, Небо, сил об этом не забыть
Ни на кресте, ни в суете, ни в споре
И в каждом горе видеть только море
Познания, в котором дивно плыть.

А впрочем, я за память не прошу -
Душа всё знает без неё, конечно,
Ибо душа дана одна навечно,
Хоть через что её ни проношу.

Когда родюсь в неведомой планете,
Не помня жизни прошлой ни чуть-чуть,
Ко мне вернутся, знаю, чувства эти,
И я продолжу постиженья путь.

Так здесь и есть. Я нахожу себя
Всегда по-новой на любой планете -
Себя находим мы, пока мы дети,
Руками в новом воздухе гребя.

И каждый раз иного мира свет
Своей душой мы снова преломляем
И отраженья в людях оставляем,
Что будут жить, когда нас уже нет.

И каждый раз мы учимся идти,
Сверяя путь опять по новым звёздам,
Но в час раздумий пасмурный и поздний
Мы можем компас в сердце обрести.

Восемь строф про карты

Люблю, когда разбрасывают карты
На тротуарах городских дорог.
Как в матрице, случалось это в марте,
Когда снегам и вьюгам вышел срок.

По ним пред мною кошка проходила,
Играли масти в свете среди луж.
Я ощущал, что это - момент силы,
Только не той, когда срывают куш:

Наоборот - просвет для размышлений
В моём пути меж зим и между лет.
Хотелсь встать пред ними на колени,
Задумавшись, неся свой крест из бед.

Но, проплывая мимо от движений,
Шептали мне шестёрки и валет
Не столько слов гадальных откровений,
Сколь танца Шивы искренний привет.

Танец важнее знания о судьбах, -
Их танец учит находить в сердцах,
Чтобы с тропы небесной не свернуть бы,
Идя по ней сквозь смех людей и страх.

Встречал я карты часто в том районе,
В котором видел из окна закат,
Играя в них же в детстве на балконе
Под песни первых светлячков-цикад.

А ветер норовил сорвать колоду
И унести в последний тусклый свет,
Тая за каждой картой судьбы, коды,
Попытки людям дать небес совет...

Моя игра - фрагмент игры Вселенной,
Её задумка для меня и тех,
Кому под ноги ляжет вдохновенно
Из рук моих отпущенный успех.

Восемь строф про один вопрос

Лови мои фантомные миры -
Случайных ответвлений отголоски:
Огней вечерней суеты дары
И взглядов обернувшихся полоски.

На перекрёстке параллельных снов
Не относитесь к спешке, как к обузе,
Где вопли безрассудных крикунов -
Мотивы для создания иллюзий.

Как выбран мир, в котором я живу?
Наверное, чтоб было больше смеха:
Опровергая мысли наяву,
Постичь за дни он помогает вехи.

Когда он растворится среди всех,
Наверно, станет он моим любимым,
И я с улыбкой вспомню его смех
И тонкий юмор, столь неповторимый...

Снуют по тротуарам, как в бою -
Не люди, а пожарные расчёты...
Я взглядом одного остановлю
И отстранённо вопрошаю: кто ты?..

Провалится куда-то его дух:
От матрицы отключена программа...
И этот мир вдруг станет миром двух
Сознательных средь карусели хлама.

Теперь у нас опять одна душа -
О ней всего лишь нужно было вспомнить...
В любой момент, в любых мирах кружа,
Она светла, доступна и бездонна.

<